Рабочий день тянулся для Дины как никогда долго. Ей было скучно. Старички, старушки, две тетки средних лет с ОРЗ и бюллетенями, студент, попытавшийся выклянчить справку задним числом. Раньше Дина отправила бы его далеко и надолго, не преминув пристыдить. Но сегодня с ней словно что-то случилось.

Парень врал с таким унылым и безнадежным видом, что ей стало жалко его, и она спросила:

— Экзамен, никак, прогулял?

— Угу. А теперь нужна уважительная причина. Иначе из института вышибут. У меня, Дина Николаевна, кроме этого, еще два хвоста. Если я в армию загремлю, мама не переживет.

По поводу матери он не врал. У нее было очень плохое сердце, и сына она любила до сумасшествия.

— Учти, иду на подлог только ради твоей мамы.

Напустив на себя строгий вид, Дина выписала справку. Лицо бедолаги-студента засияло от неуверенного восторга. Видимо, до сего момента он был убежден в провале задуманного предприятия.

Дина сочла своим долгом вернуть его на землю.

— Когда у тебя пересдача?

— Через неделю, — потупился он.

— После экзамена придешь и покажешь зачетку. Иначе продам тебя маме.

— И зачетку, и тортик, — радостно пообещал студент.

— Тортик лучше маме подари. Хотя ей полезнее фрукты.

— А какие лучше? — спросил он.

— Любые. Главное, экзамен сдай.

— Обязательно. Обещаю.

Размахивая справкой, юноша вылетел из кабинета. Дина проводила его задумчивым взглядом. «А ведь он ровесник Полькиному Владику», — невольно сопоставила она.

И вновь вереницей потянулись старушки, старички, а с ними — нескончаемый поток рецептов на бесплатные лекарства. Дина писала, и ее медсестра тоже писала, параллельно подсчитывая, не выбран ли еще вожделенный лимит.

«Господи, как же скучно! — вертелось в голове у Дины. — Я ведь действительно превращаюсь в конвейер по выдаче бюллетеней и рецептов. Когда мне лечить, если столько надо писать?»

Сегодня у нее словно впервые открылись глаза, и она ужаснулась. Неужели и впрямь ей суждено просидеть вот гак до самой пенсии, ощущая себя мелким винтиком в бездушной медицинской системе? Разве об этом мечтала она, когда решила стать врачом?

Плюнуть на все и уйти в Полин центр? Но там с точки зрения медицины совсем сомнительная практика. Перейти в какую-нибудь клинику? Или заняться научной работой? Поздновато, пожалуй. Конечно, стоит порасспрашивать и подумать. А пока она и впрямь пойдет к Поле. Все же какое-то разнообразие. Любопытно взглянуть изнутри, что она там устроила. Да и деньги никогда лишними не бывают. Дети растут не по дням, а по часам. Мишка-то ладно, у него запросы поскромнее, а Юлька уже барышня. Кстати, надо обязательно поговорить с ней сегодня насчет поездок на «Мерседесе». Ох, что бы это значило?

Размышляя, Дина автоматически приняла еще несколько пожилых пациентов и выписала им рецепты. Прием наконец завершился. Она побежала с обходами по домам. Снова в основном старички.

Лишь последний адрес вызвал у нее немалое замешательство. Дом старый, однако недавно отремонтированный. Туда Дина еще ни разу не ходила. Люди, купившие квартиры в таких домах, выбирали для лечения куда более престижные места, чем ее поликлиника.

Но раз вызов получен, надо идти. Мало ли, что бывает.

Дина еще раз сверилась с записью, полученной в регистратуре. Мужчина. Сорок девять лет. Температура тридцать девять.

На гудок домофона долго не отвечали, когда же замок наконец щелкнул, Дина занервничала. Странно, что ничего не спросили. На память пришли многочисленные истории, когда «скорую помощь» или врачей вызывали наркоманы. Но у Дины наркотических средств с собой нет. И вообще, участковый врач лекарств с собой в сумке не носит. Может, надеются, что она рецепт выпишет? Приставят нож к горлу, и что тогда делать?

Она замерла возле лестницы. Подниматься или нет? Со второго этажа послышался надсадный кашель.

— Ну куда вы пропали? — глухо разнеслось по вестибюлю.

«Точно, наркоман. — У Дины затряслись поджилки. — Сейчас нападет».

— Поднимайтесь, — снова засипели сверху. — Не хотите по лестнице — дальше есть лифт. Да скорее же вы! Я еле стою!

И Дина решилась. Может, действительно человеку плохо?

Прижимая к себе сумочку, она взлетела вверх по лестнице.

Высокий мужчина, завернутый с головой в пуховое одеяло, стоял, прислонившись к дверному косяку квартиры номер четыре. Ввалившиеся его глаза лихорадочно блестели. Он нервно покусывал запекшиеся губы и трясся всем телом.

— Скорее ложитесь! — прикрикнула на него Дина.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, как ему плохо. Еще немного, и упадет.

— Раздевайтесь, — вяло пробормотал он. — Руки вымоете там.

И, махнув куда-то в конец длинного коридора, сам побрел в противоположную сторону.

Дина скинула пальто, потопталась на коврике у входа, чтобы хоть как-то обтереть подошвы от слякоти, и тут же на себя рассердилась: «Чего стараться. К подобной квартире наверняка домработница прилагается».

Она отыскала ванную. Не менее шикарно, чем у Поли, разве что дизайн чуть построже. А вот душевая кабина точь-в-точь как та, в которой от нее сегодня утром укрылся Владик.

Тщательно вымыв руки, Дина отправилась искать пациента. Он лежал в дальней комнате. Небольшая, но уютная спальня.

— У вас медицинский полис есть? — поинтересовалась Дина.

Один он и обнаружился, — кутаясь в одеяло просипел он в ответ. — За что только деньги платил, не понимаю. Никаких следов чего-либо приличного. Жена рылась, рылась, и только вот это нашла. Потому вас и вызвала. Я, если честно, вообще не хотел. Пару дней отлежусь, аспиринчика попью, само пройдет. Но она взяла да и позвонила.

— Знаете, есть еще платные поликлиники, если вы мне не доверяете, — начала было Дина.

— Ой, да какая разница, — оборвал ее он. — У нас врачи везде одинаковые. От чего лечат, от того и помираешь… Вы все равно уже пришли. А заплатить я и вам могу. — Он закашлялся.

— Я за это зарплату получаю, — не собиралась брать от него подачки Дина. Лежит тут и воображает, будто всех может купить!

Мужчина хрипло расхохотался.

— Воображаю, сколько вы там получаете!

Дина окончательно рассердилась:

— Платят мне, может, по вашим меркам, немного, но и времени свободного у меня в обрез. Так что раз уж снизошли до того, что меня, такую вас недостойную, решились вызвать, раздевайтесь по-быстрому, и я вас послушаю. Температура, насколько я вижу, у вас после вашего аспирина не спала. Сколько было днем?

Я с утра не мерил, — огрызнулся больной. — Делать мне больше нечего. Все равно на этом дурацком градуснике разглядеть ничего не могу. А очки куда-то, к черту, пропали в другой комнате.

— Тогда давайте сперва послушаю, а потом температуру померяем.

Мужчина скинул с себя одеяло. Его немедленно затрясло с такой силой, что застучали зубы.

Он снова залез под спасительный плед.

Дине стало его жалко. Похоже, температура за сорок и продолжает расти.

— Тогда просто сядьте, а я вас аккуратненько под одеялом послушаю.

— Ой, холодно, холодно, — захныкал он, стоило ей прикоснуться к нему стетоскопом.

— Потерпите чуть-чуть и постарайтесь дышать поглубже.

Диагноз сомнений не вызывал.

— Двустороннее воспаление легких. Никакой аспирин не поможет. Лучше бы вам в больницу. Давайте «скорую» вызову.

— Спятили? Никакой больницы! — несмотря на всю слабость, он подскочил на постели. — Пришли, так лечите на месте! Зачем вам медицинский диплом давали?

— Тогда надо антибиотики, и лучше колоть, — жестко произнесла она.

— Если надо, пожалуйста, колите, — милостиво разрешил больной.

— Слушайте, вы когда последний раз лечились? — Она с интересом уставилась на него.

— Давно. В детстве.

— В таком случае вынуждена вас огорчить, — столь же сухо продолжала Дина. — Я вам выпишу рецепт. А уколы уж сами себе организовывайте. У вас есть кому? Жена ваша когда придет?

— При чем тут жена? Она вообще не врач.